Глава XXXII. Колечко-кольцо

На руке держу кольцо –

Со стольким связано оно!

А сейчас хочу забыть,

И другой его дарить…

Тим все больше убеждался, что оставаться в прошлом ему больше незачем. Тим -1 цирком не интересуется, а хочет стать хирургом. И красивые девушки не туманят ему голову, поэтому врядли он когда-нибудь встретится с Томой… Тимур поймал себя на мысли, что даже завидует своему двойнику – он неразлучен с Леной, и объединяет их не безумная страсть, а настоящая общность интересов и целей.

“Это не просто прокручивание ленты времени назад, и я уже не могу знать, как будут развиваться события в этой страте. И тем более – изменить их. Даже Данира не уберег, хотя, казалось бы, кругом “соломки подстелил”. Скорее всего, попытки предупредить Тому тоже будут безрезультатны…”

С такими невеселыми мыслями Тим сидел перед окном своей съемной комнаты. По небу тем временем неслись темные облака, а за ними издалека тянулся саван из стены дождя. “Похоже, в этом году первая гроза будет в апреле, а не в мае, как в песне поется”, – мелькнула у него мысль. Ветер на мгновение стих, но затем налетел шквалом, мотая голые ветки деревьев в разные стороны, причем они прогнулись так, словно ветер прижимал их сверху. Через секунду отвесно ударили тугие струи дождя, поток воздуха сверху усилил напор, и верхушка ближайшего к окну тополя обломилась.

Весенний шквал кончился так же быстро, как и начался. "Как будто туча упала", – подумал Тим. В который раз ему вспомнился ураган, унесший жизнь Томы. Сердце сжалось так, что пульс начал выстукивать где-то в желудке. Повинуясь порыву, Тим достал спрятанную коробочку с маленьким перстнем и открыл его. Колечко сверкнуло голубым камешком, словно поприветствовало его. – «Сверкает, как слеза», – подумал Тим. “Моя прощальная слеза о тебе, Тома”, – и по щеке мужчины покатилась обжигающая капля. Он не пытался ее сдержать, как обычно, не скрипел зубами и не сводил скулы и от этого испытал облегчение. – "Как изменить ее судьбу?" – думал в эту минуту Тим. Как ответ, в памяти всплыли слова Тима-старшего: "Человек может и должен управлять своей судьбой, создавать для себя новое будущее. Но для этого он должен уметь изменять себя, совершенствовать собственную суть. Это наилучший способ держать свою судьбу в руках".

Решение пришло как будто само…

…Компания, к которой любила проводить время Тома, собирается вечерами по пятницам в кафе "Ласточка". Когда Тим вошел в полутемную залу, веселье было в разгаре. С трудом он нашел свободный столик, но официантка превратно поняла его желание побыть одному:

– Компанию ищите? – наклонилась она доверительно к его уху. – Блондинку? Брюнетку? Знаете, какие у нас девушки хорошенькие, но судьбы у них…

И официантка, горько вздохнув, всё тем же томным полушепотом начала выкладывать трагические истории о том, как девчонки оказались на панели. Тим тяжело вздохнул – после происшествия на вечеринке с Татьяной к нему потянулась вся женская половина циркового коллектива. Девушки и женщины то и дело исповедовались в его гримерке, причем явно не осознавая, зачем и почему они это делают. Иногда в момент таких разговоров перед внутренним взором Тима появлялись картинки-зарисовки проблемы. Или перед беседой ему снился сон. А потом распахивать душу перед Тимом начали и мужчины, причем не только коллеги, но и абсолютно незнакомые. В общественных местах (например, в автобусе) обязательно находились люди, которые выливали на него свои горести, как ушаты грязи. Тим плохо понимал, что происходит, но стойко терпел чужие откровения. Однако сейчас он совсем не был настроен на выслушивание чьих-то проблем – он пришел в кафе с определенной целью и разговор официантки ему явно мешал:

– Все! Хватит! – неожиданно для себя почти выкрикнул Тим. – Не хочу слушать эти исповеди! – В сердцах он резко отодвинул полупустую стеклянную солонку на столе, да так, что с нее слетела металлическая крышка. Официантка опешила и сразу замолчала. А Тим продолжал, но уже намного тише (больше для себя, чем для нее):

– Почему нельзя быть просто другом, а обязательно надо кого-то утешать и успокаивать! Нет у меня для этого достаточного опыта!

Женщина обиженно поджала губы и поплыла в сторону кухни, медленно виляя короткой юбкой. На нее оглядывались другие посетители, впрочем, как и на “скандального клиента” – Тима. Среди любопытных глаз он поймал и пару сверкающих карих – Тома с хитрой искоркой глазах неотрывно смотрела на него. Взгляд как бы говорил: “Молодец, мужик! Хоть кто-то догадался призвать этих зарвавшихся официанток к ответу!”. Тим решил не терять удобного случая и поднялся со своего места. Он шел как будто по канату под куполом цирка – его держала нить родных глаз, а внизу была пропасть произошедшей трагедии.

– Разрешите вас пригласить? – вежливо обратился Тим к девушке. Компания ее друзей захихикала, краем уха Тим услышал что-то вроде “и старики туда же”, но не обратил на это внимание. Тома явно отнеслась к нему благосклонно, кокетке из этой страты тоже льстило внимание “взрослых” мужчин.

– Разумеется! – задорно вскинула она головку. Через мгновение знакомые до боли руки легли Тиму на плечи, и он утонул в легком запахе ее духов. Однако это всё равно была не его Тома – сейчас за столом наливался краской студент в очках и костюме, было очевидно, что он имеет на Тому какие-то права. Да и она время от времени стреляла в него глазками – посмотри, мол, и другие на меня внимание обращают, только захочу и тебя поменяю…

Тим улыбнулся с неожиданной легкостью – он почувствовал душу девушки, ее настроение, мечты и желания. От их детскости ему стало легко и приятно.

– Давайте поиграем в угадалки, – облачил это ощущение в слова Тим. – Хотите, скажу как вас зовут?

Тома опять задорно засмеялась:

– Ну, это не проблема – рёв нашей компании и на улице, наверное, слышен!

– Зато я знаю, что бабушка с дедушкой называют вас Парочкой – из-за любимого в детстве стишка “Мы с Тамарой ходим парой”… Вы тогда любили его декламировать, взобравшись на стул: “Мы с Тамарой ходим парой, мы с Тамарой – санитары!” И добавляли: “Но я не Тамара, я – Тамарочка! Надо читать – “Мы с Тамарочкой ходим парочкой, мы с Тамарочкой – санитарочки!”

– Откуда вы это знаете? – в глазах девушки мелькнул неподдельный интерес.

Тим не спешил с ответом:

– Давайте я буду всё про вас угадывать, а вы меня поправите, если я ошибусь.

Тома кивнула. И дальше ей часто пришлось наклонять голову в знак подтверждения своего дня рождения, любимого цветка, духов, имени собаки и многого другого. Музыка кончилась неожиданно для них обоих. Тим очень ненавязчиво направил Тому к своему столику:

– Всего на минуту…

– Вы следователь или прорицатель? – девушка была по-настоящему заинтригована.

– Я фокусник, иллюзионист, – Тимур сидел за столом, высоко подняв плечи и сложив руки на груди.

– Ага, так вы на мне тренировались в угадывании мыслей?! – она возмущенно начала приподниматься со стула. Вдохнула воздуха, чтоб высказать еще колкостей, но задержала дыхание – ругаться почему-то расхотелось. Девушка удивленно покрутила головой – откуда-то шел удивительно знакомый и любимый запах:

– Фиалка… – удивленно вдохнула она в себя воздух кафе, за секунду до этого пропитанный сигаретным дымом.

Тим сделал кистью правой руки артистический поворот.

– Шиповник в цвету, – определила новый запах девушка.

Совсем недавно Тимур обнаружил в себе новую способность – стоило ему представить какой-либо насыщенный запах и затем как бы направить его вовне, как окружающие люди начинали ощущать этот запах. Опять поворот руки – и Тома блаженно прикрыла глаза и втянула ноздри:

– Опавшие листья осенью. Кажется, клен, – девушка сделала над собой усилие, чтобы вернуться в кафе из мира иллюзорных ароматов. Тома пристально посмотрела в глаза фокусника:

– Откуда вы знаете мои любимые запахи?

– У меня была любимая девушка, как две капли воды похожая на вас… И ее тоже звали Томой… И она любила те же самые запахи цветов…

– Но куда же делась моя близняшка? Сбежала от вас? – вернулась к колкостям Тома.

– Если бы… Она погибла… – фокусник склонил голову. Томе стало неловко:

– Извините… Мне уйти? – неожиданно сама для себя маленькая эгоистка начала сочувтствовать другим. Даже абсолютно незнакомым людям.

– Нет... Был ураган, а мы были беспечны… Молоды и беспечны… Как вы сейчас…

– Но нельзя же всего заранее бояться… – голос Томы теперь звучал неуверенно. Тим не стал спорить, он поставил на локоть руку на столе, дунул, и на ладони появилась коробочка с маленьким перстнем с голубым камешком.

– Возьмите в подарок. Чтобы на пальце было напоминание о том, что беспечным всегда быть нельзя…

– Нет, мне неудобно… – девушка абсолютно растерялась и не знала, как реагировать на заманчиво поблескивающий подарок.

– Я не успел его подарить своей любимой, пусть колечко будет носить ее “близняшка”, – Тимур заглянул Томе-1 в глаза (и куда-то глубже). – Надеюсь, оно убережет вас от рискованных поступков… Может быть, – добавил Тим после небольшой паузы. Теперь он уже совсем не был уверен в том, как будут развиваться события. Девушка сидела задумавшись, ее взгляд не отрывался от переливов камня на ее безымянном пальце. “А размер я тогда правильно угадал,” – скользнула острым лезвием по старой ране мысль у Тима.

– Кажется, я недавно видела вас во сне, – неожиданно сказала девушка совсем серьезным и тихим голосом. – Как будто я лечу. Мне хорошо. Смотрю вниз и вижу вас. Я бросаю вам свою туфельку. А вы улыбнулись мне, помахали рукой и сказали – прощай... И что-то еще, не помню точно… Я тогда проснулась среди ночи и подумала, ну и нелепый сон…

– Обещаю, что никогда не буду на тебя обижаться … – со сжатыми зубами пробормотал Тим.

– Что, простите? – не поняла Тома. Тим не ответил. Он потерял ощущение реальности. На глаза наворачивались слезы. Сейчас ему хотелось раствориться во времени и провалиться куда угодно из этого кафе, но подальше от своих воспоминаний и их живого воплощения. Вместо этого он молча поднялся, бросил на стол с несвежей скатертью скомканную купюру за остывший кофе и пошел к выходу…

Круг замкнулся: ураган прошел, не начавшись; девушка жива и даже получила от него кольцо. Но без предложения руки и сердца…