Глава XXIV. Последнее (первое) представление

Конец – начало… Замкнут круг…

Последний раз – он первый для кого-то.

И тень восторженных ресниц взметнется вдруг,

И тихое “прощай” за ним… “Всего-то…” –

Скажет кто-то, не поняв.

Другой, проникнув в суть, взгрустнет немного..

Отражение в зеркале показывало незнакомую барышню с серьезным лицом в розовом гипюре. Даша придирчиво осмотрела себя – длинновато платье, конечно, но для бала, на который ее пригласил Тим, в самый раз. Ведь на бал надо приходить в нарядах до пят, так?

Родители купили ей необычно красивое платье по случаю – коллега на работе получила посылку от родственницы из Германии да решила подарки распродать по дешевке – ее дочке важнее было полноценное питание, чем чудесное платье с кружевами и вышивкой. “Вырастет и не заметим как, тогда и платье будет как раз”, – философски рассуждала мама Даши, вешая платье в самый дальний угол шифоньера. И вот теперь Даша примеряла его в первый раз. Тугую косу она тоже расплела – волосы спустились мягкими волнами ниже талии. “Как взрослая!” – с гордостью думала девочка. Впрочем, предоставленная сама себе на целый день (родители работали на две ставки каждый), она давно вела себя как полноправный взрослый член семьи. Вот только внешность от этого внутреннего ощущения отставала.

Так, с волосами надо что-то делать. Хорошо бы, конечно, заколоть диадемой с бриллиантами, как у какой-то американской кинозвезды в том ярком глянцевом журнале, но где такую возьмешь? Даша потянулась к хрустальной салатнице, в которую в их семье складывались милые мелочи – ненужные, но красивые штучки, вдруг да пригодятся? Рука нащупала скользящую шелковую материю – этой розовой атласной ленточкой была перевязана огромная коробка конфет, которую мама получила от благодарной ученицы на Новый год. Правда, шоколад был просрочен и крошился, а начинка у многих конфет вытекла, но это не испортило семейного праздника открывания огромной и яркой коробки, в которой все ожидали увидеть чудо. Теперь же этой лентой Даша подвязала волосы вокруг головы, а концы банта спустила на ухо – очень вызывающе получилось. Вызывающее красиво. Ну, раз уж пошел такой “пир”, то без косметики не обойтись, так? И на губы легла перламутровая мамина помада, а на веки – ее же серебристые тени. Бусы-талисман Даша надела под платье – они не слишком сочетались с ее утонченным нарядом.

…Даша не могла больше ждать – ноги сами просились в пляс, в висках стучало радостное возбуждение, а ладошки потели от нетерпения. “Погуляю на площади перед цирком, не буду мешать Тимуру”, – решила девочка. Солнце, казалось, тоже разделяло ее внутренний праздник – оно ярко отсвечивало от только что раскрывшихся липких листочков и било в глаза. “Хорошо, что я не подушилась мамиными духами”, – думала Даша, вдыхая несмелый запах первых простеньких цветов. “А то бы не унюхала этой маленькой красоты”, – и девочка замерла перед цыплячье-желтым одуванчиком на еще не засаженной “культурными” цветами клумбе. Даже на расстоянии в полтора метра она могла чувствовать его медовый запах. “Странно, раньше одуванчики пахли, только когда их к носу подносили… Это, наверное, я от радости так чувствую…”

Даша продолжала накручивать круги по площади и улыбаться сама себе и всему миру – пачкать платье на пыльной скамейке не хотелось, да она и не усидела бы – возбуждение слишком велико. Девочка не обратила никакого внимания на двух черноглазых джентельменов в малиновых пиджаках с золотыми пуговицами (признак немеренных финансовых возможностей), которые изучали ее с крыльца гостиницы с облупленными стенами и цирковым названием “Арена” на крыше. Нарядная девушка прогуливается возле гостиницы, то и дело улыбается им, но не подходит. И, с другой стороны, на дворе белый день – ранова-то еще отдыху предаваться… Что бы это значило?..

“Не я одна жду этого бала”, – поняла Даша, когда, наконец, вошла в цирк с черного входа. Мимо нее проносились не менее возбужденные девушки из труппы – привычные костюмы для представления они украсили шарфиками и боа для большей нарядности. Мужская половина циркового коллектива тоже выглядела более солидно, но не из-за одежды, скорее, из-за горделивой осанки и неспешного шага – все ждали чего-то большого от последнего представления Тима. Об этом извещали афиши следующей строчкой после больших ярких букв: “Подарки и сюрпризы всем зрителям” – надо же как-то публику заинтриговать! Фокусник обещал большой праздник, но до конца секретов не раскрывал. Разумеется, в основных чертах его номер знали все циркачи, но и в том, что Тимур может всех удивить, – не сомневались.

Даша слышала биение своего сердца в такт шагам по ступенькам – шаг, бум-бум, еще один – бум-бум, лестничный пролет – вот она и в гримерке. Тим, как всегда красивый и большой, ласково ей улыбается:

– О, кто же эта милая девушка? Я должен был танцевать с девочкой Дашей… Вы не видели такую милую малышку?

Его лицо смеется и приближается к Дашиному, от возбуждения она видит его как в кривом зеркале – лицо большое и растет, тело – меньше и дальше и еще отдаляется.

– Какой хороший грим, только румян, по-моему, многовато! – продолжает шутить Тим, глядя на залившуюся краской девочку.

– Дядя Тимур, я только губы накрасила… – почему-то смутилась Даша. Именно этого она и хотела – казаться взрослой, привлекательной, но сейчас ей стало как-то не по себе.

– Все прекрасно, Дашуль, – быстро отреагировал на ее внутренний разлад Тим. – Ты удивительно красива, как принцесса на балу. Нет, фея. Если я фей, то ты – фея, правильно?

Даша была готова расплакаться от переполняющего ее счастья. Тим мягко похлопал ее по плечу и манерно протянул руку – пошли на арену.

А там праздник шел своим чередом – один номер сменял другой. В отличие от обычной программы, клоуны раздавали направо и налево воздушные шары – из-за больших сборов бухгалтерия выделила дополнительные финансы на милые призы для детворы. Да еще порядок программы нарушили – номер Тима был последним, а не в середине, как обычно. Отработав, жонглеры остались на сцене. Как-то незаметно вышли и все остальные артисты, за их спинами прятался и обслуживающий персонал – всем хотелось попасть на бал к Тиму. Даша встала среди циркачей и наблюдала номер Тимура со спины. Вот в воздухе повисли оставленные жонглерами кегли, Тим сначала развесил их перед собой, а потом начал медленно перемещать по большому кругу – подражал быстрым движениям Айбека с братьями. Потом в центр этого круга поднялась 32-киллограмовая гиря – зал взорвался аплодисментами. В прошлом номере Айбек приглашал зрителей поднять ее и убедиться, что он будет кидать в воздух не резиновую фальшивку. Потом над ареной начали позвякивать фарфоровые чашки с блюдцами – они тоже держались на невидимых для зрителей нитях. А Даша вспомнила строчки из любимой до сих пор сказки “Федорино горе”:

А за ними блюдца, блюдца -

Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!

Вдоль по улице несутся -

Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!

“Дзынь-ля-ля! Дзынь-ля-ля!” – пело у Даши в голове. “Только не по улице несутся, а по воздуху!” – мелькнуло в голове.

К несуществующему чаю Тимур предложил зрителям вполне реальные конфеты. Фокусник развесил их по периметру арены и предложил детям взять сладости. Но это удалось не всем – порой конфетки висели и не думали опускаться, когда детские ручки тянули их вниз. А два мальчика постарше даже повисли на заколдованных конфетах. Эта неудача вызвала оживленный шум и смех в зале. Но озадаченно-огорченные мордашки маленьких зрителей заставили Тимура подправить ситуацию. Он предложил детям тянуть конфеты за хвостики – они поворачивались вокруг своей оси и оказывались в детских ладошках.

Конфеты быстро разобрали, и сквозь аплодисменты Тим услышал знакомый голос: “Браво, Тимур!”. На одном из первых рядов сидела Тома. Тим этого почему-то не ожидал. Фокусник непроизвольно сделал несколько шагов в направлении ее места – ему захотелось что-то подарить ей на прощание.

– Вряд ли мы еще увидимся, – одними губами произнес фокусник, вынимая из внутреннего кармана фрака бутон алой розы. – Это мой прощальный подарок…

И, не дав девушке ответить, Тим вернулся на арену. Даша давно этого ждала, она неотрывно следила глазами за своим феем. Девочка почему-то знала, что этот разговор был не запланирован и, к собственному удивлению, почувствовала укол ревности – это она, Даша, сегодня фея и королева бала! Это с ней красавец Тимур должен танцевать!..

Но вот и он, почти незаметный кивок, и Даша с гордо поднятой головой выступила навстречу Тимуру. Его лицо опять стремительно приблизилось и выросло в размерах, улыбка выступила впереди лица, а когда рука фокусника прикоснулась к ее талии, всё остальное покрылось туманом. Одно неуловимое движение, и они оказались над ареной – Даша почувствовала легкое сосание “под ложечкой”, как при полете на качелях. “Замечательное ощущение!” – проносится где-то на окраинах ее сознания “Наступаешь на воздух, а он тебя держит!”

Даша видела только себя и Тимура, плавно скользящих в танце, ее сердце билось так, что его удары заглушали восторженные крики публики. Тимур ласково улыбался и вел ее в воздушном танце – незаметный поворот корпусом, и вот они плавно скользят вправо, потом влево и уходят в замедленно-прекрасный воздушный поворот. Не сильное, вроде бы, движение, но Даша физически почувствовала, как их тела разрезали воздух. Блестящие “капельки”-частицы окружали каждый их поворот, и флюорисцировали за их телами. Она отвела руку в сторону, и опять то же ощущение – рука разделяет невидимую ранее субстанцию воздуха, девочка даже увидела, как воздушные потоки протекают ручейками между пальцев – как вода, если руку опустить в речку с плывущей лодки. Внутри ее тоже все флюоресцировало и сияло – хорошо знакомое чувство радости окрасилось неизвестными ранее глубокими оттенками – пробирало мурашками где-то глубоко в сердце или даже в желудке. К тому же появились и абсолютно новые переживания – наслаждение от полета (“Ага, поэтому, наверное, и говорят, что кто один раз прыгнул с парашюта, уже не сможет без неба!”), гипнотизирующая власть над зрительным залом и чувство значимости от того, что она может подарить радость стольким людям (“Артисты даже за копейки на сцену выходят, объясняют, что им зрители нужны, как воздух”).

Даша упивалась своим первым настоящим балом, ощущением “звездности”, праздником. Тимур же казался удивительно спокойным и немного грустным. Он не плыл на волнах ощущений, в отличии от Даши, большинства циркачей и публики, он незаметно руководил этим процессом всеобщего удовольствия. Их небесный танец продолжался не долго – публика была на взводе от обилия сюрпризов. Да и Даша уже не могла “переварить” такое количество приятных ощущений. Тимур замедлил движение, плавно “съехал” на арену и только там отпустил Дашину руку. Низкий поклон Даша восприняла с какой-то обидой – вот и кончился ее небесный танец с принцем.

Тим подождал, когда публика несколько успокоится, окинул взглядом своих друзей и пошел. Но не по арене – каждый шаг поднимал циркача над землей. Cнизу на Тима заворожено смотрели притихшие трибуны, силясь разглядеть невидимые ступеньки лестницы, ведущие мага по широкой спирали под купол цирка. Тимур дошел к небольшой площадке трапеций, висевшей под куполом, развернул уже затертый пакетик свернутого коврика, встал на него, подняв обе руки вверх, помахал зрителям и коллегам и, отрешенно скрестив руки над головой, нажал на кнопки браслета…

Тимур не слышал, как аплодировали зрители; как конферансье пять раз объявлял о том, что представление окончено – публика не хотела расходиться, ждала возвращения фокусника. Он не видел, как молодая Тома и Лена пытались пробраться за кулисы в надежде застать его там. Не видел, как его искали в цирке. Он был уже в недосягаемой дали… И всего лишь в семи годах жизни.

Конец первой части